***

Что за сон мне снился странный.

А теперь другие планы:

Встать, одеться, умереть,

И о нём не думать впредь.

Будем маяться работой.

Целый месяц для чего-то

Нас заставил карантин

Бдеть без видимых причин.

Крылья побоку; полеты,

О душе своей заботы,

Дум высоких перехлёст —

Все давно коту под хвост.

На диване зайчик ранний,

Окунуться в сказку манит,

Солнце смотрится в окно —

Умереть не суждено.

На веревке, на цепи.

Хочешь ешь, а хочешь спи.

Лето спряталось за холм

И уснуло мертвым сном.

Птиц не видно, белок нет,

Самолета в небе след.

Скука дремлет за плечом,

Будто вовсе ни при чем.

Солнце — сквозь обрывки туч...

Все пройдет, себя не мучь.

***

Жизнь шла маршаковским стишком,

Слоны в трубу трубили.

Вадим Жук

В трубу трубили слоники,

Но Ангел прилетел.

Затейники-разбойники,

Теперь мы не у дел.

Ах, было время сладкое,

Но где теперь оно?

Блеснула шоколадкою,

Разлилось, как вино.

Труби, трубач неистовый,

В рожок победный свой,

Мои приветствуй истины,

Не все умрет со мной.

 

Есть магний и калий, и кальций,

И свежий такой протеин,

Но жизнь вытекает из пальцев

Без видимых вовсе причин.

Стараются все на планете

Отгадки ловить, словно мух,

И заняты промыслом этим

И гений, и дуб, и лопух.

Мы платим им всем без разбора

И верим до старости лет,

Что сворой отыщется скоро

На эту загадку ответ.

***

Не делайте резких движений,

Пусть кружится шарик земной.

Из солнечных бликов и тени

Рождается холод и зной.

Пусть летнее небо, и зелень,

И птиц разбитной говорок

Добавят вам сказочной лени,

Прибавят любви на чуток.

Закройте глаза на печали,

Что толку от них, и тогда

Вы вспомните как вы мечтали,

Где были, идете куда.

Отлей водички, холодильник,

Твой фильтр умелый знает дело.

Заводит редко свой будильник

О жажде вспомнившее тело.

Опять гляжу как лето тлеет,

Забыв про крылья за плечами,

И тени пляшут на аллее,

Вертя безумными очами.

И даже птицы притаились,

Забыв о прелести полета…

Прольется дождь сегодня или

Меня замучает зевота?

***

Мне утром дышится легко,

Задор невероятен,

Не дую я на молоко,

И нет на солнце пятен.

Готов расти, стать на крыло,

Перелопатить много

Все то, что просится зело

Достойной стать дорогой.

Ах, эта жизнь, туда-сюда:

Звук маятника громок,

Тук-тук — и не найдет следа

От наших дел потомок.

***

Ну разве жизнь не хороша

И новый день не очумел,

Когда бросается, спеша,

Под колесо привычных дел;

Когда поет пичуга-франт,

Когда румянится Восток,

И подвязал свой красный бант

На клумбе маленький цветок?

Куда исчезли тени вдруг

С их непонятною игрой?

Взяв во товарищи испуг,

Они смеялись над тобой.

Ты зря робел в тенётах снов,

Ты зря себе не говорил,

Что ты на многое готов

И полон замыслов и сил.

Обмыли бойко тело, —

Пропал ты не за грош,

Теперь, такое дело,

Уже не оживешь.

Висишь побитой птицей

Под лампами, хоть плачь,

А тело длиной спицей

Терзает старый врач.

Смотри на эти пасы,

На вспоротый живот.

Да, медики не ассы —

Совсем наоборот.

Потащат черти к Черту

Тебя за волоса

За то, что ты, упертый,

Не верил в Небеса.

.

Автор двух стихотворений 

Или трех,

Гений он или не гений,

В чем подвох?

Говорил легко и смело

На краю,

Зачеркнул бездушным мелом

Жизнь свою.

Вот и все. Поются песни

На разрыв,

Что бы он подметил, если

Был бы жив?

Я гений, гений, гений,

Бесспорно, гений я,

И никаких сомнений

В устройстве Бытия!

Вам — будущим, незрячим

И вовсе не постичь

Всей мудрости, тем паче,

Что вы несете дичь.

Ползите в свои норы,

Не ведая дорог,

А я сдвигаю горы,

И мой создатель Бог.

***

И не просто слышать, а слушать.

И не просто видеть, а видеть.

И не просто осязать, но чувствовать всю упругость бытия.

В этом и есть поэзия.

И вдохновившись пониманием,

Сказать свое слово небрежно и тихо,

Но так громко,

Чтобы слал доступно 

Пониманию существам небесным,

Разящим наповал свои голосом,

Убивающим свои взглядом,

Возвышающих своей любовью.

И в этом есть назначение поэта.

А после уйти оплёванным,

Непонятым и оклеветанным

И где-то там на задворках города

В каморке без окон,

Не имеющей замка на двери,

Умереть от голода

Или от неотступной болезни.

И в этом судьба поэта.

*** 

Включился "дождик". Он сейчас пойдет

Поить траву легко, однообразно.

В приход грозы не верит небосвод,

И орошенье, безусловно, праздник.

Смотрю в окно второго этажа,

Система заработала, как надо.

Бурчит, играет брызгами, и жа-

лобны глаза чужого сада.

*** 

Ничего не понимаю,

Ничего я не хочу,

Просто двигаюсь по краю,

Приближаясь к палачу.

Дождь!

Настроение упало,

Никуда ты не пойдешь,

Если было горя мало, —

Дождь!

Может — книжку, может — телик?

Может — в кухню за едой?

Этот дождь и, в самом деле,

Злой.

Разлучит ли нас кто-либо,

Где тот рыцарь на коне?

Трижды я скажу: «Спасибо»,

Если он поможет мне.

Он летит с копьем и в латах,

Грубых капель не щадя…

Славный рыцарь, — ты расплата

За безумие дождя!

РАХУНОВ, Михаил, Чикаго. Поэт, переводчик. Родился в Киеве. Международный гроссмейстер по шашкам. Автор книг «На локоть от земли», 2009; «Мальчик с дудочкой тростниковой», 2011. Переводы вошли в «Век Перевода» (т. 3)  и в книгу «Сара Тисдейл. Реки, текущие к морю» (М., «Водолей»), «И каплет время…» (2018, М., Алетейя). Публикации в литературной печати США.

.