*   *   *
В ответ на молчанье,
        вдогонку разлуке
сорвется слеза
        на поникшие руки.

В грозу уходящая молнии вспышка,
но пар остается,
           его держит крышка
небесного свода
сцепившихся рук.
Его не покинуть,
пока замкнут круг.

Всё в мире едино,
и все мы различны.
Дороги знакомы,
и будни привычны.
Пусть хлеба в избытке,
тепла не хватает...
И ночь, как могла бы,
ничто не скрывает.


          *   *   *
Молчание жестче всех гласных и грозны
глухие в разлитых морях расстояния.
Молчание длится минуту.
   Нервозно
сжимаясь до точки, немого отчаянья,

борозд на лице и оврагов сердечных,
вершинами гор, ограждаясь от мира.
Минуты и годы – всё кажется вечным.
Любовь только маска дневного вампира.

Слова возникают, как звезды на Млечном
и гаснут, как искры на утреннем своде,
пронзают догадкой, шершавостью речи,
спонтанностью мыслей и каплей свободы.



           *   *   *
Подарок жизнь. Всё было счастьем –
разлуки, руки и глаза.
И сны, тревожившие часто,
дожди, метели и гроза.

И реки, пароходы детства,
каток, огни, шаги по льду.
И ускользающие средства
понять реальность и беду,

шептать молитвы, благодарность,
объять словами шар земной
и быть слепой, теряя малость –
подарок жизнь, в ней день с тобой.


 
                 *   *   *
Утро выдавливает себя сквозь раму,
сито туманом и снами засорено.
Больно ли утру продавливать рану?
Только дорога веками проторена.

Только дорога не знает усталости.
Утро апрельское склонно к репризам.
Вишня цветет, невзирая на шалости
И вопреки всем весенним капризам.