Skip navigation.
Home
Связь времён

Навигация
Home

Ян Пробштейн

ПРОБШТЕЙН, Ян. Поэт, переводчик, журналист, литературовед, профессор. Родился в 1953 г. С 1989 г. живет в Нью-Йорке. Член СП России. Автор семи сборников стихов. Стихи и переводы публикуются в «Радуге», «Литературной газете», «НРС», «Арионе», «Континенте» и др. Один из авторов антологии “Строфы Века-II. Мировая Поэзия в русских переводах ХХ века”, Москва, 1998. Автор книг: "Дорога в мир", 1992; "Vita Nuova", на английском, 1992; "Времен на сквозняке", 1993; "Реквием", 1993; "Жемчужина", 1994; "Элегии", 1995; "Инверсии", 2001.

2013-Пробштейн, Ян

           ЭЛЕГИИ НОВЫЕ И СТАРЫЕ 


                         *   *   *
В пространстве и времени есть постоянство 
дорог, по прошествии ставших судьбой,
и собственный взгляд, разрывая пространство
и вспять возвращаясь, пронзает меня остротой.

Когда же: на грани изрытого тучами неба
блеснет горизонт золотым ободком,
я снова поверю, что я на земле еще не был
и саднящий путь мне до боли еще не знаком.
                                                                           1979 


                     *   *   *
Прозрачной поздней осенью, когда
сошел багрянец, побледнело пламя,
и воздуха колючая вода
обдаст тебя кристальными струями,

и ты лицо упрячешь в воротник
и шорохом разбередишь тропинку,
тем самым приглушив печальный миг:
поскрипывает осень под сурдинку

на струнах сосен – вслушайся, вглядись,
замедлив шаг на предпоследней грани:
еще шатер небес нацелен ввысь,
уже на всем лежит печать молчанья.

                                                                 1983





          ГОРОДСКАЯ ЭЛЕГИЯ

                      I
Как будто в переполненный автобус,
я втискиваюсь в каждый день. В зобу 
клокочет песня. Прохудилась обувь:
теряю то ли мысли, то ль подметки.
Седьмая пядь уже растет во лбу
(и на затылке). Годы – словно метки,
и кажется, что негде ставить пробу.

Еще как будто держит на весу
привычная усталость ожиданья,
и в каждый день я сам себя несу,
чтобы прийти назавтра с новой данью.
Когда судьба ведет под локоток,
трудней всего не тратить зря дыханья
и брать дыханье только между строк.

                          II
Быть запертым навечно между строк,
как между створок двери быть зажатым,
наверное, быть на кресте распятым
не тяжелей, чем на странице (Бог,
прости и не суди меня за это
кощунство – святотатцы верят всё же,
не ведая, где Бог, а где – порог).
Не оставляя ни следа на коже,
прозренье выжигает вспышкой света
ненужный орган зренья, то бишь зрак,
и сдавливают сроки, створки, строки,
и сознаешь (уже на дне мороки),
что подступает... где же рифма?.. мрак.

                         III
Мне стал в обузу собственный костяк,
его таскать с собой невыносимо,
когда на реактивных скоростях
к святым местам летают пилигримы.
У современности я тоже не в гостях –
по мостовым бессонным разбросала
она мои года. Когда же мало
ей показалось – близких отнимала
на непостижно безразмерный срок.
И растворялись близкие в тумане,
а жизнь, срастаясь с рифмой «расставанье»,
идет по той из множества дорог,
которая судьбою стать стремится.

И я, другую перейдя границу,
в итоге оказался между строк.

                                                       1981


      
       *   *   *
                                      Юре

Беги, дитя,  себя,
бойся себя, дитя,
бойся так же, как
паводка, полноводья 
рек, уносящих тебя
прочь от тебя самого
к чужим берегам, блазня
изобильем, какое в природе 
редко встретишь, но волю
не давай, дитя, и бичу:
втайне любим себя, казня
при всем народе честном
(и не очень) – он будет рад
поглазеть на любую казнь 
(и подумать: какой дурак).
Здесь каждый третий распят
и четвертован пятый, 
а каждый второй – соглядатай.
 
                                                        2012



                 *   *   *
Вообрази космический пейзаж,
марсианский, красноскалый –
геометрические каналы,
ввергающие в дрожь или в раж
оттого, что нигде не видно даже
змеи, тарантула или скорпиона,
как в обжитой пустыне земной,
где под рыжей скалой
обитает привычный ужас
из «Бесплодной земли»,
а там беспримесные цвета и формы,
глазу не за что зацепиться, 
гораздо ближе
ядовито-слепящая бледность луны,
повелевающая лучшей половиной
населенья планеты нашей:
циклами, календарями,
отливами, приливами, снами
и бессонницей, нависая над нами.
На луне не осталось ни пяди,
не освоенной поэтами – 
все ее состояния, фазы
облечены в образы, фразы,
остальное досталось 
художникам и музыкантам,
остатки растащила попса на клише. 

Не пора ли возвращаться домой –
исследовать марсианские каналы
извилин двух собственных полушарий –
слепок планеты, а может, души? 

                                                   2 октября 2012

ПРОБШТЕЙН, Ян. Поэт, переводчик, журналист, литературовед, профессор. Родился в 1953 г. С 1989 г. живет в Нью-Йорке. Член СП России. Автор семи сборников стихов. Стихи и переводы публикуются в «Радуге», «Литературной газете», «НРС», «Арионе», «Континенте» и др. Один из авторов антологии “Строфы Века-II. Мировая Поэзия в русских переводах ХХ века”, Москва, 1998. Автор книг: "Дорога в мир", 1992; "Vita Nuova", на английском, 1992; "Времен на сквозняке", 1993; "Реквием", 1993; "Жемчужина", 1994; "Элегии", 1995; "Инверсии", 2001.