Skip navigation.
Home
Связь времён

Навигация
Home » Поэзия

2021- ЖУРБИНСКИЙ, Илья-МОЛЧАНИЕ


SILENTIUM

"Мысль изреченная есть ложь",
Подметил гений.
Мысль изреченная есть дрожь
Ночных сомнений.

С какой окраины души
Она явилась?
С какой глухой гнилой глуши
К душе прибилась?

И снова день, и снова в путь,
И снова слово
Смутить, утешить, обмануть
Всегда готово.

Обману разве ты не рад?
Он — брат надежды.
Но мне милей безмолвный град, 
Где жил я прежде.

Там мысли не изречены,
Слова сокрыты,
Не найдены и не нужны,
И все мы квиты.

СМЕРТЬ ПОЭТА

То ль понедельник, то ль суббота.
Темно, светло — не всё ль равно?
Зачем он едет на работу?
Ведь всё закончено давно.

Зачем ему ходить в костюме,
Трястись в автобусе с утра
И становиться все угрюмей?
Прошла, прошла его пора.

Уже не нужно "чудных песен".
Ещё не сон, уже не быль.
А кабинет "угрюм и тесен".
И всюду пыль.

ОТРЫВОК

…в жизни иной человеком
не суждено мне родиться,
но даже и камнем,
или песчинкою,
или верблюжьей колючкой…

Сонмище жизней моих
разве длиннее мгновений единственной встречи, 
и превращение в горный хрусталь перегноя
разве сравнится со сменой её настроений?


* * *

Апофеоз и инфернальность,
А между ними в тесноте
Ты, жизнь моя, моя реальность,
Где я не тот и все не те.

Своим ли занимаюсь делом?
Свои ль слова на языке?
Я слово заменил пробелом,
Теперь оно, как кот в мешке.

Я заменил средой субботу —
Исчез бесследно день седьмой.
Ещё не делаю работу,
Уже не праздную душой.

Я заменил на шило мыло —
Сменял верёвку на айпэд,
И всё, что не было, то было,
А всё что было, того нет.

Апофеоз и инфернальность.
Потуже затяни ремни.
Не гениальность, но банальность.
И дни, простуженные дни.


*  *  *

Чтобы отвратить своих фанатов,
Прячется под землю, словно крот,
Глеб Козлов — патологоанатом,
Перед тем, как скальпель он берет.

Под землёй он режет и корёжит,
Под землёй он спирт из фляжки пьёт,
Под землёй он много чего может,
Под землёй он пляшет и поёт.

Всех зовут наверх, где мирный атом
Открывает двери в новый рай.
Глеб Козлов, патологоанатом,
Ты любого гостя выбирай.

Врач последний, ты, конечно, первый.
Так тебе назначено судьбой.
Раньше были только нервы-нервы,
Да и Ленин был всегда живой.


* * *
                                     Г. К.
Ты снова входишь в ту же реку
И камень трогаешь ногой.
А много ль надо человеку,
Перед уходом на покой?

Отнимешь горечь у полыни,
Рукой поправишь облака,
Простишь грехи своей гордыне,
С судьбой сыграешь в дурака.

Перечитаешь Абэ Кобо,
Плеснёшь портвейн в святой Грааль.
Любовь, которая до гроба,
Навеет светлую печаль.

Окрутит, словно плющ, нирвана
Сухое древо бытия.
И жизнь затянется, как рана,
Не нарушая забытья.


ИЗ КОМНАТЫ

Чернеет ночь за рамами двойными.
Стоит луна среди вороньих гнёзд.
Прикрывшись облаками ледяными,
Как йог, спит небо на иголках звёзд.


НОСТАЛЬГИЯ

Сливаются в тумане силуэты,
Швыряет ветер листья на дорогу —
Неспешное вступленье к эпилогу,
Где ждут давно известные ответы.

И думать незачем.
Унылая потеха
Трилиственным шуршать и триединым,
Таким знакомым
и таким чужбинным —
Прислушаться
и не услышать эха.


ЖУРБИНСКИЙ, Илья, Нью-Йорк.  Родился в Молдавии. С 1992 г. в США. Автор книги «По грибы», 1987. Публикации в «Новом Журнале», в журналах «Формаслов», «Дети Ра», «Зарубежные записки» и др.