*  *  *                                                         

Рабочие окраины

Не всякому по нраву –

Мол, дни, как камни, вправлены

В тоскливых стен оправу.

О, грамота охранная   

Того, чем память ранена, –

Знакомая окраина

С бараком кисти Рабина.  

Печальная окраина...

На сердце будто тень её –

Там жизнь была отравлена,

Надежды ж не потеряны.    

Или теперь так кажется,

И не надежды были там, 

А только глины кашица

И дождь, что душу вымотал. 

                                       

Окраина рабочая

С оврагами и ямами...

Души моей обочина, 

Сирени грозди пьяные. 

                      

         *  *  *

Темнота, темнота -

Будто свет погасили.  

Где друзья, где братва, –

У гадалки спросил бы.                                           

Цел ли двор тот ещё

В переулке Трехпрудном,  

Где озноб юных щёк

Чуть студил мои губы,

Где листва возле ног  

Золотилась по-царски, 

И «Дуката» дымок

Люб был вкусам пацанским.                                                     

                                                    

В горле будто бы ком –

Где ты, прошлое, где ты?

Ухожу поплавком

В воду Леты. 

                    *  *  * 

                    Игорю Михалевичу-Каплану                                                                                       

                        

Старею понемногу. Вспоминаю

Друзей и близких, те места, где жил,    

Внимаю псов отрывочному лаю,

Моторам проезжающих машин.  

                                                     

Учил Экклесиаст: ничто не вечно.

Но прошлого тепло пока со мной,              

Как будто к белой бабушкиной печке

Я прислоняюсь детскою спиной.

Струится снег за окнами двойными,

Где взрослый мир под светом фонарей 

В шинелях или ватниках – с войны ли,

Или уже из наших лагерей.

Там жизнь давным-давно совсем другая,

Что и должно быть, честно говоря,

Но не хваля её и не ругая,            

Я знаю только – это не моя. 

                   *  *  *                                                                      

Не ляпсус, но традиция:

«Казнить нельзя помиловать».

Ах, выпало ж родиться мне

В чертогах чёрта с вилами. 

Не раз я слышал, дескать, те 

Года смело как веником, 

И нет давно ни деспота,

И ни его преемников. 

Блаженны, кто уверовал, 

Что распростились с прошлым мы,

Какой, однако, мерою

Измерить время пошлое?

Пусть удалось мне вырасти,

Почти забыв, где зона та,      

Но из себя не вымести

Ни сор её, ни золото. 

В душе навек отмечены – 

И тихий звон малиновый, 

И те слова извечные: 

«Казнить нельзя помиловать».    

Тоска по опричнине. Грозный,

Малюте Скуратову честь...

О дух этот, схожий с гриппозным,    

Амбиций гремучая смесь.

Язык был мне верной опорой,       

И в стужи грел, словно очаг,

Но что ж говорить на котором    

Приличнее нынче молчать.  

                            14 октября 2016 года 

                                   

                              СИРИЙСКИЕ МОТИВЫ – 2016

                                                            

                            Новый средиземноморский пейзаж

                                         Бризу с юго-востока

                                         Рада пляжников кожа,

                                         Лишь сирийская топка

                                         С крематорием схожа.

                                          И как пепел оттуда                                        

                                          Горе беженской пробы,

                                          В каждом взгляде полпуда

                                          Соли, выплакать чтобы.   

                    Отступление об облетевшей весь мир фотографии

 

                                          Шелест волн изумрудных                  

                                          И закат цвета вишен,                  

                                          А на пляже Бодрума

                                          Замер мальчик погибший

                                          О, гнилая эпоха,                                         

                                          Лицемерные догмы!.. 

                                          Этот беженец-кроха   

                                          Моим внуком быть мог бы. 

                                                        

                                         Перед зеркалом моря                                                                                                                                                                                                                                            

                                                                                                               

                                           Где античность ласкало

                                           Средиземное море,

                                           В тех же в бухтах и скалах

                                           Плачут ветры о горе.

                                           Над землёю, где жили

                                           Рядом люди и боги,

                                           Самолёты чужие

                                           Сеют смерть и тревоги.

                                           Ах, какое мне дело

                                           До печалей сирийских!

                                           Чем же сердце задело, 

                                           Что в нём боль поселилась... 

                  Пилоту Су-24 ВКС РФ, вернувшемуся из отпуска 

                                           Вот и кончилось крымское лето,

                                           Дым мангалов рассеял дымок,

                                           И теперь ты бомбишь Алеппо,

                                           Как бомбить бы Гернику мог.

                                           Небо Сирии схоже с басским,

                                           И земля там такая ж, как медь.

                                           Лишь в Люфтваффе платили не баксы. -

                                           Впрочем, разницы мало ведь.

                                           В самом деле, баксы – рейхсмарки ли,

                                           Или даже рубли (если цел)...

                                           Будто старые вороны каркают

                                           Там, где школу ты взял на прицел, 

                                           Где разбита тобой больница

                                           И жилые дома в дыму...   

                                           Ах, спокойно ль тебе нынче спится,

                                           Да и штурману твоему... 

                                  Российскому контрактнику,

                                                                                                                                             

                               Может быть, по-есенински  русый

                               И бывавший, как он, хмельным,

                               Что забыл ты, парень безусый, 

                               Подрядившись на службу в Хмеймим? 

                               Был бы дома, сейчас сказал бы:

                               Не отправиться ль по грибы?

                               Ну, а здесь у твоей казармы

                               Розы кровью обагрены.          

                               Ни грибов, ни лесных туманов,

                               Ни знакомого с детства крыльца... 

                               Голова лишь в лёгком дурмане,

                               Как в Афгане была у отца.