Skip navigation.
Home

Навигация

Рина ЛЕВИНЗОН, Иерусалим

Рина Левинзон


Поэт, прозаик, переводчик, педагог. Род. в 1949 г. в Москве. В Израиле с 1976 г. Сб. стихов: «Путешествие», 1971; «Прилетай, воробушек» (стихи для детей),1974; «Два портрета», 1977; «Весёлые стихи»,1978; «Снег в Иерусалиме», 1980» «Зарифмую два имени наших» (на иврите),1981; «Отсутствие осени», 1985; «Gedichte», (на немецком) 1986; «Ветка яблони, ветка сирени», 1986; «Первый дом... последний дом», 1991; «Колыбельная отцу», 1993; «Этот сон золотой», 1996; «Седьмая свеча», 2000; «Ты не один, ты не одна» (стихи для детей.), 2000; «Мой дедушка Авремл» (стихи для детей), 2002; «Книга афоризмов», 2004; «Два города - одна любовь», 2008.

2014-Рина ЛЕВИНЗОН

  *  *  *

Толпа  стоит  у  черного  перрона –
над  ней  огонь  и  пепел, кровь  и  дым...
Наш  путь –
                     в  Освенцим 
от  холмов  Хеврона,
и  нынче  снова   возвращенье  к  ним.
Но  Бог  не  оставляет  нас  одних,
какая  бы  ни  выпала  планида.
Мы  – сироты  Освенцимских  портных,
но  мы – навеки – правнуки  Давида!

            
     *  *  *

Брат мой, дождь,
Ты понятлив и тих.
Я к тебе – от нескладиц моих.
Двери настежь в оставленный дом,
Ветер хлопает ставней в печали...
Что за нежность бывает вначале,
Что за грусть наступает потом...


                          *  *  *

Пройдет  печаль, и  грусть  перегорит,
Растают  дни  в  тени  тысячелетий.
Но  жизнь  мою  никто  не  повторит,
Никто  и  никогда  на  целом  свете.

И  надо  жить  до  самого  конца
Всей  силой  духа  и  свободой  зренья,
Чтоб  всё  сошлось – единственность  Творца
С  единственностью 
Божьего  творенья.



  *  *  *

Ах, мамочка, откуда столько стужи, 
дорога леденеет до небес...
Могло быть лучше, а могло быть хуже – 
ни музыки, ни света, ни чудес.
Ах, мамочка, мы так с тобою дружим –
  о самого последнего витка...
Могло быть лучше, но могло быть хуже.
Душа твоя хрупка и велика.
И что нам жизни вымысел досужий,
доверчивое око сентября...
Бывает лучше, но могло быть хуже,
и пусть моя любовь хранит тебя.

                 *  *  *
                           Памяти Александра  Воловика

На серебряной лодочке нашей,
ветер южный – нам с ним по пути.
Уплываем всё дальше и дальше, 
помоги нам, луна, посвети.
Снова вместе – судьбе неподвластны, 
лишь бы лунная речка текла
и не важно совсем, и не ясно – 
ты ли жив, или я умерла.  

*  *  *

Всё теплится, всё еще тянется, длится,
над сонной печалью и радостью тихой плывет.
На донышке счастья невнятная горечь таится,
на донышке горечи легкая сладость живет.
Как рано еще, как протяжно, блаженно и странно
на город обрушился этот сиреневый свет,
орешник расцвел над волшебным мостом Варизано.
Такая весна, от которой спасения нет.
И всё еще сбудется, что-то еще может статься,
и мост изогнулся над бездной беспечной дугой.
И кто может знать: перед тем, как навеки расстаться,
придет невозможная радость из жизни другой…


 ВАВИЛОНСКАЯ БАШНЯ

Что Бог задумал, языки смешав
И тем разъединив родные души?
Я милому скажу: "Постой, послушай!"
А он уйдет, ни слова не поняв.

И Бог мне тот, который соберет
Всех вместе нас и под единым кровом,
И наградит нас всех единым словом,
И это слово каждый разберет.


                *  *  *
           И сказал Господь;
           пойди в землю,
           которую Я укажу тебе.                      
                                          Бытие, 12-1

           Звездам числа нет...                    
                                          М. Ломоносов

Жила – как жилось – без натуги
Брала себе Музу в подруги,
Веселых и нищих – в друзья.
Ни тьмы не боялась, ни вьюги,
И с детства (не в первом ли круге?)
Я знала, что плакать нельзя.
И поезд стоял на вокзале.
"Прощайся, – мне боги сказали. –
Есть в мире другая земля".
Зима за окном холодела,
И не было жизни предела,
И не было звездам числа.









      МОНОЛОГ ЦАРЯ ДАВИДА

Чем виноват я, Господи, и в чем,
что сын родной мой на меня с мечом?
Все камни мира, злое торжество
не так страшны, как темный взгляд его.
Но каждый вздох мой, каждый мой псалом – 
всё о тебе, мой сын Авессалом.


*  *  *

О, Боже, не испытывай меня!
Я не боюсь ни ветра, ни огня,
ни слова и не горестного знака...
Но так же, как спасал Ты Исаака,
как нож отвел Ты от груди его,
так защити и сына моего.


СУЛАМИФЬ

Но ты позвал, и я отозвалась.
Струится серебро над черной почвой.
Любовь слепит и лепит нас из нас,
Отпаивая влагою молочной.

Но ты позвал, и я к тебе пришла.
Так из ручья спешат напиться кони.
Какая влага теплая текла,
Тебя пою и пью с твоей ладони.

О, эта тяжесть, этот сладкий груз – 
Плодов созревших и волны ленивой
Но ты пришел, и я к тебе тянусь,
И сонный ветер кружит над оливой.

ЛЕВИНЗОН, Рина,  Иерусалим.  Поэт, прозаик, переводчик, педагог. Родилась в 1949 г. в Москве. В Израиле с 1976 г. Сб. стихов: «Путешествие», 1971; «Прилетай, воробушек» (стихи для детей),1974; «Два портрета», 1977; «Ветка яблони, ветка сирени», 1986; «Колыбельная отцу», 1993; «Этот сон золотой», 1996; «Седьмая свеча», 2000; «Два города –  одна любовь», 2008 и др.