К 85-летию

          ***

Дуб и дикая вишня,

липа, платан могучий...

столько насыпано листьев,

целые вороха.

Ты их сгребаешь в кучи

и подбираешь сучья,

эта затея лучше,

да и та неплоха.

Ты собираешь листья

граблями, по старинке,

в день голубого неба,

в час небольших облаков,

и занимается пламя

четкое как на картинке

и поглощает пищу

всю без обиняков.

Вот налетает ветер -

стелется дым по саду,

гонит листву к забору,

так всегда в октябре.

Есть ли занятье лучше

чтобы унять досаду

и безнадежности участь

испепелить на костре.

             ***

То не флейты, не струн

звук - но тоже не скучен,

это мирный колдун

там шаманит над скрипом уключин.

Бьет поклоны реке,

в лодке едет за маслом и хлебом,

за спиной - налегке -

розовеет восходное небо.

И молчанья печать...

Только струны небесные тихо

начинали звучать

там, где нет ни фортуны, ни лиха.

               ***

Вот зеленеет мхами

радостный май в апреле,

дремлет небесное солнце,

желтое словно с похмелья.

Даже скучайный облак,

шастающий в лазури,

пышно себе гуляет,

тоже не просит бури.

Или вот эти крылья

жестких стрекоз беззвучных,

и золотится хвоя

на муравьиных кучах.

Или горнего духа

тут пронеслось участье?

будто на этой планете

тоже бывает счастье,-

где не поедом ели -

в рог бараний крутили.

Что же мне делать со счастьем

эти три четверти мили.

            

           В 1943 ГОДУ

Безветрие, мороз, вороний грай,

сеть тропок торных - рыхлые прожилки,

гравюрных веток серебристый край,

дымы столбом и жалкие пожитки. 

У водокачки зеленеет лед,

под краном накренились сталактиты,

и с коромыслами стоит народ -

детишки, женщины и инвалиды.

В природе синева, алмазный блеск,

в народе оторопь, отрепья и молчанье.

Сибирь, январь, войны тяжелый крест,

и детские астральные мечтанья.

                            ***

Картина на мольберте - веселый малый мир,

чарует чудо смерти - осенних красок пир.

Деревья, травы - тварны, но все еще живет,

торжественно,  янтарно и словно бы  цветет.

Косые ветви, сучья, и мох, и сырость пней,

и кружево паучье наброшено над ней -

над осенью, над смертью, изведавшей давно

вкус вечной круговерти - трезвящее вино.

Вино любви бессмертной - его горячий цвет

в картине на мольберте разлит и в плоть одет.

КРЕЙД, Вадим Прокопьевич, Айова Сити. Поэт, историк литературы, переводчик, профессор–славист. Родился в 1936 г. в Нерчинске. На Западе с 1973. Окончил Ленинградский и Мичиганский университеты. Докторская степень по русской литературе в 1983. Преподавал в Калифорнийском, Гарвардском университетах и университете Айовы. Главный редактор «Нового журнала» (1994–2005). Автор и составитель более 40 книг о Серебряном веке и эмигрантской литературе: «О русском стихе», антология «Вернуться в Россию – стихами», 1995; «Русская поэзия Китая», 2001 и многих других. Справочник «Словарь поэтов русского зарубежья», 1999. Сборники стихов: «Восьмигранник», 1986; «Зеленое окно», 1987; «Квартал за поворотом», 1991; «Единорог», 1993.